Форум » Угра и окрестности » Вяземские и дорогобужские казаки » Ответить
Вяземские и дорогобужские казаки
Дмитрий М:
Ответов - 3
Дмитрий М: Шорин Ю.Н. Вяземские казаки: страницы истории. По мнению историков, казачество «возникло в XIV веке в результате особых условий на степных незаселенных просторах между Московской Русью, Великим княжеством Литовским, Польшей и татарскими ханствами». Слово «казак» впервые упомянуто в русской летописи под 1444 г. Означало оно бездомных и вольных воинов, поступивших на службу с выполнением военных обязательств. Большинство специалистов сходится во мнении, что термин «казак», скорее всего, тюркского происхождения. Один из возможных его переводов означает «свободный, независимый человек, искатель приключений, бродяга». С этнографической точки зрения первые казаки разделялись на украинских и русских. Русское казачество начинает складываться в первой половине XVI века. Первая община русских вольных казаков возникла на Дону, а затем на реках Яик (Урал), Терек и Волга. Украинское вольное казачество, по-видимому, появилось несколько раньше в верховьях Южного Буга и на левом берегу Днепра. На Украине вольное казачество было представлено Запорожской Сечью, существовавшей до 1775 г. В XVI–XVII веках украинских казаков называли в России черкасами — по названию украинского городка Черкассы. Уже со второй половины XVI века царское правительство стало нанимать большие отряды «вольных» казаков на время военных кампаний. Подобная служба носила для казаков временный характер. Получив жалованье после похода, большинство казаков возвращалось в свои степные поселения. Украинское служивое казачество было представлено «реестровыми» казаками, получавшими жалованье за службу Речи Посполитой. Русские служивые казаки были городовыми, полковыми и сторожевыми. Они использовались для защиты засечных черт и городов. Казаки приравнивались к «служивым людям по прибору» (стрельцам, пушкарям), но, в отличие от них, имели станичную организацию и выборную систему военного управления и в таком виде просуществовали до начала XVIII века. Служивые казаки делились на поместных и беспоместных (верстанных и неверстанных), то есть служивших за поместья или за денежное и кормовое жалованье. Необходимо понимать, что в разные исторические периоды условия жизни казачества и его роль в российской истории были различными. Например, донские и кубанские казаки Отечественной войны 1812 г. сильно отличаются от казаков Смутного времени. С началом Смутного времени — этой первой в истории России гражданской войны — страну захватила казачья стихия. В 1606–1612 гг. происходил процесс формирования «вольного» казачества на основной территории России. Он был неизбежен в условиях ослабления государственной власти, нарушения устоев сословного общества, глубокого экономического кризиса, поразившего страну. Мощное антиправительственное выступление казачества в начале Смуты историки объясняют политикой правительства царя Бориса Годунова. В начале XVII века в условиях сложной внутренней и международной обстановки московское правительство, по всей видимости, приняло жесткие меры по ограничению казачьей вольности. Казакам запрещалось вести торговлю в пограничных русских городах и даже там появляться. Это был большой удар по казачеству, так как казаки в то время не занимались хлебопашеством и всецело зависели от подвоза продовольствия из России. Неудивительно, что казачество поддержало поход на Москву «истинного» царя Дмитрия, выступив против «ложного» царя Бориса. В победе Самозванца казаки видели гарантии почетного положения казачества в русском обществе. Отсюда такое активное участие казачества в движениях различных самозванцев, выступавших под именем царевича (затем царя) Дмитрия Ивановича. Уже в ходе подготовки своего авантюрного похода на Москву в 1603 г. Лжедмитрий I обратился за помощью к донским казакам, обещая им «волю». Донцы тотчас же послали к «воскресшему» царевичу атаманов Андрея Карелу и Михаила Межакова. В дальнейшем русские и украинские казаки оказали большую поддержку самозванцу, а отряд Карелы надолго сковал основные правительственные силы под Кромами. С окончанием похода Лжедмитрия на Москву казаки были щедро награждены и вернулись в места старых поселений. Таким образом, участие казачества в походе самозванца 1604–1605 гг. имело сходство с обычной практикой найма их за вознаграждение на время военных действий. Однако в этот раз, способствуя победе самозванца, казачество отстаивало и собственные интересы. В конце лета 1606 г. в пределы России вступил с отрядом украинских и донских казаков И.И. Болотников, провозгласивший себя воеводой царя Дмитрия. Болотниковцы в официальных документах назывались обычно «воровскими», «донскими» или «вольными» казаками. С этого момента в орбиту казачества оказались втянуты огромные массы населения. Они уже не имели никакого отношения к центрам традиционного обитания казачества — Дону, Волге — и никогда там не жили. В «вольные» казаки их увлекла стихия общественного движения. В 1606 г. волна «вольного» казачества достигла Вязьмы. В сентябре казачьи отряды Федьки Берсеня «Вязьму и Можайск смутили». Эта запись официальной разрядной книги означает, что посадские люди этих городов и, вероятно, часть служилых людей перешли на сторону болотниковцев, встав под знамена царя Дмитрия. Можно предположить, что в этот период какая-то часть жителей Вязьмы и уезда была увлечена казачьей стихией и перешла в «вольное» казачество. После разгрома Болотникова казачьи отряды примкнули уже к Лжедмитрию II. 25 августа 1608 г. в Вязьму вступил отряд Яна Петра Сапеги, прибывший из Польши на помощь Лжедмитрию II. Именно здесь Сапега получил грамоту о принятии его на службу Лжедмитрием II. Основное войско Лжедмитрия II осаждало Москву, а в его тылу, в Вязьме, расположился отряд запорожских черкас во главе с полковником (в некоторых источниках — ротмистром) Чижом. Из расспросных речей языков стало известно, что в сентября 1608 г. в Вязьме с Чижом было «литвы и воров и вязьмич и запорожских черкас» 450 человек. Город стал опорным пунктом мятежников. Лишь 3 июня 1609 г. воеводы, верные московскому правительству царя Василия Шуйского, взяли Вязьму, выбив оттуда польско-литовские отряды и казаков. В 1613 г. «литовские люди» и черкасы занимали Вязьму и Дорогобуж, а затем покинули их под угрозой наступления войск, под командованием воевод кн. Дмитрия Мамстрюковича Черкасского и Михаила Матвеевича Бутурлина. Запорожские казаки в этот период целыми станицами переходили то на сторону польских войск, то московских. К примеру, в июне 1613 г. в дорогобужских волостях стояли казаки Наливайко, численностью до 700 человек. Наливайко одно время не поладил с польским наместником Вязьмы и отбил у него 200 своих казаков, которые были под арестом. Успешно начавшееся наступление правительственных войск в 1613 г. привело к установлению осады Смоленска, в крепости которого засели поляки. В осаде города активное участие принимали казаки, принятые на государеву службу. Первоначально под Смоленск было направлено более 7000 казаков, в том числе 2250 бывших казаков И.М. Заруцкого, еще совсем недавно сражавшихся с государевыми воеводами, но оставивших своего атамана под Воронежем и перешедших на сторону московского правительства. Осада Смоленска затянулась. К началу 1615 г. численность казаков под Смоленском сократилась до 2500 человек: казаки гибли в боях, умирали от голода и болезней, некоторые бежали на Дон. В 1616–1617 гг. отряды конных казаков были на царской службе и под Вязьмой. Условия государевой службы были крайне тяжелы. Правительство не могло выдать казакам жалованья за недостатком средств. А иных доходов казаки не имели. В результате этого в первой половине 1617 г. многие казачьи станицы оставили царскую службу и ушли за Угру, образовав, таким образом, своеобразное «заугорское войско» (в нем было 14 атаманов, из них 5 без станиц, 14 войсковых и станичных есаулов и 1940 рядовых казаков). Возглавлял его атаман Иван Орефьев. Во взятых под контроль и, вероятно, менее разоренных землях казаки занимались самообеспечением, фактически грабя местное население. Царское правительство всячески старалось вернуть казаков на службу, обещая им жалованье деньгами и приставством (отдачей отдельных территорий страны в кормление). Воеводам Н.Г. Гагарину и Я.А. Дашкову удалось к августу 1617 г. вернуть казаков в Вязьму. Тем временем русская армия безуспешно пыталась выбить из Смоленской крепости поляков. В сентябре сейм Речи Посполитой дал согласие на поход в Россию королевича Владислава, претендовавшего на московский престол. В начале октября отряды королевича Владислава двинулись к Дорогобужу и Вязьме. В Дорогобуже посадские люди и казаки «государю изменили, город Дорогобуж сдали королевичу». В городе было более 600 казаков. К войску Владислава присоединились и казаки атамана Дмитрия Конюхова (200 человек), составлявшие гарнизон Долгомосского острога, расположенного на дороге из Смоленска в Ельню. В Вязьме казаки, узнав о падении Дорогобужа, не приняли приглашение Владислава перейти к нему на службу, но покинули город и ушли за Угру. Стрельцы и посадские люди также оставили город, и 18 октября 1617 г. Владислав беспрепятственно его занял. В Вязьме он и зазимовал. Русские казаки из войска Владислава активно участвовали в военных действиях и несли сторожевую службу. Однако вскоре многие казаки, перешедшие к Владиславу, перестали связывать с ним надежды на изменение своего положения к лучшему. В феврале 1618 г. атаман Дмитрий Конюхов, который стоял в Федоровском монастыре под Вязьмой, вернулся со своим отрядом на царскую службу. 5 июня 1618 г. польское войско выступило из Вязьмы и осадило Можайск. Длительные кровопролитные бои завершились отходом большей части царских войск, и 6 сентября армия королевича Владислава двинулась на Москву. Столица стала готовиться к осаде. Однако сил для взятия города у поляков уже было недостаточно, и 1 декабря 1618 г. в деревне Деулино ценой больших территориальных уступок со стороны московского правительства было подписано перемирие с Речью Посполитой на 14 лет и 6 месяцев. По нему Вязьма стала пограничным городом, так как Смоленск и Дорогобуж отошли к полякам. После избрания Михаила Романова на царствование в 1613 г. начинаются первые мероприятия по переводу части «вольных» казаков на положение служилых людей «по прибору», имеющих постоянное место жительство. Испомещения казаков происходили в основном на севере страны. Вяземские отказные книги не дают полного представления, как и когда происходило наделение землей казаков в уезде. Известно, что до 30 октября 1621 г. значительное число поместий было роздано казакам дьячком Ильей Копырей и Неврюем Коробовским. По-видимому, именно эти поместья получили в мае 1619 г. в селе Горки и в Чесовской волости есаул Михаил Вешняков и 35 рядовых казаков. Пушкарем Иваном Коптевым 17 и 19 сентября 1619 г. были отделены бывшие поместья вяземских дворян двум рядовым казакам, причем по более щедрой норме, чем их товарищам в Кашире и Рязани: по 32 четверти земли на 100 четвертей оклада. В 1621 г. у большинства казаков в Вяземском уезде поместья были отписаны и возвращены прежним владельцам, но еще и в 1622 г. в Разрядах упоминаются 13 вяземских поместных казаков. Верстанным казакам жаловались поместья в Вяземском уезде и позднее: 15 ноября 1625 г. атаман Влас Микитин при окладе 300 четвертей получил 40 четвертей земли с 5 крестьянскими дворами. Небольшое количество поместных казаков сохранилось в Вяземском уезде и в более поздние времена. Однако самой крупной казачьей корпорацией в Вяземском уезде оказались неверстанные казаки, т.е. безземельные. Главное отличие «новых» казаков от подавляющего большинства других служилых людей по прибору заключалось в том, что, даже находясь на городовой службе, они сохраняли станичную организацию и право свободного выбора атаманов и есаулов — слабую тень прежних вольностей. Однако выбор атаманов и есаулов теперь подлежал утверждению правительством. Для полноты картины остается проследить судьбу казаков, ушедших из России с королевичем Владиславом в начале 1619 г. Часть из них получила земли в Смоленском воеводстве, переданном в управление Владиславу. Правда, служили в них не только бывшие «вольные» русские, но и украинские казаки. Во главе каждой хоругви стоял ротмистр. В период военных действий казакам выплачивалось жалованье, а остальное время они служили с земли, причем на каждого всадника полагалось четыре волока земли (один волок равнялся 21,36 га, или приблизительно 40 четвертям); казакам предоставлялось также право владеть крестьянами. В Дорогобужском уезде на Вяземском рубеже были размещены казаки, которые несли службу польской короне за земельный надел или с «грунта», как писалось в польских документах. Отсюда происходит их название — «грунтовые казаки». В 1625 г. польский король пожаловал землею казачью хоругвь Дорогобужского замка. Земля была выделена в пустошах по рекам Костря и Осьма. В хоругви было около 100 коней (в привилее ровно сто), на казака полагалось по 1–2 коня, на коня давали 4 волоки земли. Хоругвь осела деревнями на пожалованных землях. Землею владели сообща, деревнями. В том же 1625 г. в Дорогобужском уезде, но ближе к вяземской границе, у Семлева (в районе деревень Высокое, Рыбки, Коледино, Станище, Красная), получила землю и казацко-татарская хоругвь, но уже на сто коней по 5 волок. В хоругви были служилые литовские татары. Казацкая и татарская хоругви обороняли Дорогобужский замок, прикрывали границу, обживали запустевшие приграничные территории. Вяземские казаки приняли участие в двух великих войнах XVII века, которые Россия вела с Речью Посполитой за возвращение западнорусских земель. Первой колоссальной военной кампанией стала Смоленская война 1632–1634 гг. Эта ныне забытая война была грандиозной по организации, по размаху задействованных военных сил и материальных ресурсов. Дорога от Вязьмы до Смоленска стала главной транспортной артерией и ареной ожесточенных сражений. Вяземские казаки оказались в центре военных событий, став прямыми участниками кровавых битв с войсками Речи Посполитой. Вяземские казаки несли городовую, т.е. гарнизонную, службу и непосредственно в Смоленской осаде, которую вели полевые войска, не участвовали. Так как в освобожденном от поляков Дорогобуже своего гарнизона не было, то вяземские казаки были отправлены туда на службу. По государеву указу 150 казаков должны были служить два месяца в Дорогобужской крепости, а затем, по прошествии этого срока, другие 150 должны были их менять. Таким образом, примерно половина вяземских казаков должна была постоянно находиться в Дорогобуже, а другая половина — в Вязьме. Кроме вяземских казаков, в Дорогобужский гарнизон входили дворяне и дети боярские из Можайска и Романова, московские стрельцы и некоторые другие категории ратных людей. 25 августа 1633 года к Смоленску подошло войско польского короля Владислава численностью до 23 тысяч человек. Это внесло перелом в ход Смоленской войны. Резко усилились побеги русских ратных людей. За один день 25 августа сбежал 271 человек. За короткое время полякам удалось выбить русских с Покровской горы и установить свободный доступ в Смоленскую крепость. Повальное разложение русской армии не могло не отразиться и на гарнизонной службе. 31 сентября в очередной отписке на царское имя дорогобужские воеводы сообщали: «…и после государь того и тех людей убыло, которым велено быти на твоей государевой службе вяземским атаманам и казакам переменяя по два месяца, и воеводы Мирон Вельяминов да Федор Чемоданов да дьяк Петр Копнин тем атаманам и казакам вяземским, которые ныне на твоей государеве службе в Дорогобуже, перемены из Вязьмы не пришлют после сроку третью неделю, и вяземские государь казаки с твоей государевой службы из Дорогобужа бегут и достальные, а остались немногие казаки на твоей государеве службе, и те приходя к нам холопем твоим в службе отказывают и быть на твоей государеве службе не хотят, что им срок прошол больши дву недель да быть де им неуметь, чтоб без запасных, а воеводы де Мирон Вельяминов да Федор Чемоданов да дьяк Петр Копнин челобитчиком их, которые посланы в Вязьму, о перемене им били челом и в перемене де им отказывают, что им перемены не будет». Отказ вяземских воевод в смене казаков в Дорогобужском гарнизоне, вероятно, следует объяснить нежеланием самих казаков покидать свои дома в связи с возрастанием угрозы наступления польских войск. Возможно также, что, в виду той же опасности, воеводы подобным отказом хотели усилить собственный гарнизон. Оставшиеся в Дорогобуже вяземские казаки были в значительной степени деморализованы. Вот очередная жалоба дорогобужских воевод: «И из Вязьмы, государь, воеводы Мирон Вельяминов да Федор Чемоданов да дьяк Петр Копнин присылают на твою государеву службу в Дорогобуж вяземских козаков несполна, и к нам холопем твоим приходят атаманы и казаки, бьют челом тебе государь, что де их товарыщи на твою государеву службу с ними не ходят, а они де за них всякие твои государевы службы служат и их всегда ослуживают…». В конце ноября 1633 года Владислав послал в тыл русских войск для нападения на Дорогобуж и Вязьму, а также для заготовки припасов для армии войско под командованием гетмана Казановского и Александра Гонсевского. Его численность языки, взятые в бою русскими ратными людьми, определяли различно: 16 тысяч, 11,5 тысяч, 5650 человек. Последние данные самые точные и верные. Любопытно, что большую часть этого войска, а именно 3800 человек, составляли запорожские казаки, которых тогда называли черкасами. Польское войско расположилось в острожках в окрестностях Дорогобужа по главным дорогам на Смоленск. Тем самым были отрезаны все коммуникации, по которым шло снабжение русских войск под Смоленском. Периодически неприятель совершал нападения на Дорогобужскую крепость. Тогда же какой-то польско-литовский отряд был послан под Вязьму. Из челобитья вяземского воеводы Мирона Вельяминова «о пожаловании его за службы» известно, что 6 декабря 1633 г. «приходили под Вязьму польские и литовские люди и посады во многих местах пожгли». Из Вяземской крепости была сделана вылазка, в которой участвовали дворяне, дети боярские, стрельцы и вяземские казаки, пешие и конные. Был бой, в котором «польских и литовских людей много побили, и из посада выбили». В бою было взято 4 языка. 26 декабря гетман Казановский и Гонсевский двинулись к Вязьме, оставив часть своего войска в острожках рядом с Дорогобужем. Язык определил численность отряда, двинувшегося на Вязьму, в 8 тысяч «конных и пеших, а наряду с ними всего пошли две пушки». Реальная численность войска Казановского и Гонсевского, как уже сказано выше, была существенно меньше. Основное польское войско остановилось, «не доходя Вязьмы верст за двадцать». Под Вязьму Казановский с Гонсевским посылали «посылки», т.е. отдельные небольшие отряды. Из челобитной вяземского воеводы следует, что в начале января 1634 г. было три нападения на Вязьму. Первый раз «приходили на посад литовские люди» 3 января. Из крепости была вылазка, в бою взят один язык. 7 января приходил под Вязьму по ржевской дороге большой отряд поляков, литвы и черкас. Воевода писал: «Под Вязьмою с литовскими людьми был бой с утра до шестого часа дня, и с бою литовские люди пошли мимо Вязьмы и обошли на Дорогобужскую дорогу, а воевали Можайский и Вяземский уезды, а приходят к Вязьме на посад и к городу по вся дни». 11 января произошло еще одно нападение, описанное воеводой Вельяминовым: «В ночи приходили под Вязьму польские и литовские люди под город на приступ. Посылали на вылазку государевых ратных людей, и с литовскими людьми под городом был бой, и на том бою польских и литовских людей побили и от города отбили». В бою взяли двух языков. После получения польским королем известия о том, что по государеву указу собранное для помощи Шеину войско под командованием воевод князя Д.М. Черкасского и князя Д.М. Пожарского пошло из Можайска к Вязьме, Казановскому был отдан приказ отступить к Дорогобужу, «чтоб ему стать под Дорогобужем поближе для того, чтоб литовским людям быти всем вместе». На самом деле, формирование новой армии Д.М. Черкасского и Д.М. Пожарского встретило огромные трудности. Дворяне и дети боярские отказывались идти в поход, и многие не прибывали в Можайск к месту сбора. Из Можайска войско Черкасского и Пожарского так и не выступило. Положение Дорогобужского гарнизона было очень тяжелым: голод, болезни, постоянные стычки с противником. Вместе со всеми защитниками Дорогобужа лишения терпели и оставшиеся вяземские казаки. Из январской отписки государю дорогобужских воевод Ф. Волынского и С. Соковнина: «Били челом тебе государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу всея Руси вяземские казаки, которые ныне на твоей государевой службе в Дорогобуже атаман Влас Микитин с товарыщи сорок семь человек. Живут де они на твоей государевой службе в Дорогобуже четвертый месяц, а перемены им из Вязьмы воеводы не пришлют, а иные казаки ево Власовы станицы из Дорогобужа бежали многие, а которые посланы за языки в провожатых до Вязьмы и те в Дорогобуж не бывали. А они де атаман Влас Микитин с товарыщи всякие твои государевы службы за них отслуживают и нам бы холопем твоим отпустить из них к тебе государь к Москве челобитчика бити челом тебе государю о своих нужах. И мы холопи твои отпустили их к тебе государь в челобитчиках казака Климка Григорьева». В отписке мы встречаем знакомое уже имя атамана вяземских казаков Власа Микитина. Количество же казаков по сравнению с сентябрем 1633 г. уменьшилось более чем на половину. По всей видимости, польское войско под командованием Казановского и Гонсевского собственно под сам Дорогобуж так и не ушло, а остановилось лагерем в селе Семлеве, расположенном как раз между Вязьмой и Дорогобужем. Нападения на Вязьму продолжались. 29 января и 7 февраля были стычки с небольшими вражескими отрядами. В вылазках из крепости неприятель был отбит, захвачены языки. 26 февраля 1634 г. Казановский и Гонсевский послали из Семлева на вяземскую дорогу (за Царево Займище и далее к Можайску) отряд в 300 человек под командованием поручика Чернецкого для добычи языков. В стычке с этим отрядом государевыми ратными людьми был взят в плен поляк Николай Грабя. Он рассказал о положении в Семлевском лагере. По словам языка, с Казановским и Гонсевским в Семлеве «всяких людей с 8000 человек» (поляков и литвы конных с 5000 человек, казаков запорожских с 3000, пеших гайдуков с 100 человек), и «в них многие больны, и в людских и в конских кормех в Семлеве скудость большая, в селех и в деревнях животина вся выбита, и хлеб и сено потравлены. И литовские люди и черкасы хлеб по выпросу уездных людей сыскивают по ямам, и тем хлебом кормят лошадей, а про себя литовские люди и черкасы хлеб пекут по деревням в том же хлебе, который сыщут по ямам. И на первой недели ныне великого поста, приходили поляки и литва и черкасы в Семлеве к гетману Казановскому и к Госевскому не по один день, и говорили, что им в Семлеве от голода стоять не уметь, чтоб Казановскому и Госевскому из Семлева перейти в жилые места; и Казановский и Госевский им сказали, что они однолично из Семлева пойдут к Можайску на бояр и воевод вскоре». Еще раз уточню, что количество войска Казановского и Гонсевского явно преувеличено. Пять тысяч «конных поляков и литвы» у них быть не могло. 19 февраля 1634 г. русские полки выступили из своего лагеря со свернутыми знаменами, с погашенными фитилями, без барабанного боя и музыки. Из-под Смоленска Шеин вывел только 8 тысяч человек. По приезде воеводы в Москву его осудили как изменника и казнили. Отрубили голову и второму воеводе — Артемию Измайлову. С окончательным поражением армии Шеина война не закончилась. Несмотря на большую нехватку продовольствия, Дорогобужский гарнизон продолжал защищать город, отбивая попытки поляков захватить его. В мае 1634 г. положение блокированной крепости было критическим: «…в Дорогобуже в осаде государевым людям хлебом скудно, достальную житницу государева хлеба воеводы ратным людям роздали, и государевы люди с голоду и с осадного сиденья пухнут и мрут…». Продолжала сражаться и Вязьма. Польское войско все еще оставалось в Семлеве, ожидая взятия королем Белой. 31 марта под стенами Вяземской крепости состоялось ожесточенное сражение: «…приходили под Вязьму в ночи, за два часа до свету, на посад изгоном по Ржевской дороге польские и литовские многие люди и черкасы». Защитники крепости сделали вылазку. «И под Вязьмою был бой до четвертого часа дня, и государевы люди от города и из посада литовских людей выбили и многих польских и литовских людей побили». Затянувшаяся война была невыгодна обеим сторонам. Уже 20 апреля 1634 года на речке Поляновке, между Вязьмой и Дорогобужем, начались переговоры о мире. Они закончились 4 июня подписанием Поляновского мирного договора. Речи Посполитой были возвращены отвоеванные ранее города Дорогобуж, Рославль, Белая и другие. Русским послам удалось заключить с польско-литовской стороной соглашение, по которому город Серпейск остался за Россией, а за отказ от этого города и претензий Владислава на царский престол было тайно передано польскому королю 20 тысяч рублей. 18 июня 1634 г. воеводы Волынский и Соковнин передали Дорогобуж полякам. Вывоз из оставляемой крепости церковного строения, государевой казны, военного снаряжения, а также больных солдат и московских стрельцов обеспечивал сотник Кузьма Дешковский с казаками и стрельцами, прибывший в сопровождении 70 подвод из Вязьмы. При отдаче Дорогобужа «в польскую сторону» с воеводами из крепости вышли: «…можаич 28 человек, романовцев 32 человека… вяземских казаков 12 человек…». Вязьма также немало претерпела за месяцы кровопролитных сражений. На службе в городе умерли второй воевода Федор Иванович Чемоданов и дьяк Петр Копнин. Сколько погибло защитников крепости, неизвестно, но, наверняка, было их немало. В челобитной вяземских посадских людей, которую они послали государю вскоре после завершения войны, говорилось: «…А в 142 году (1633 г. — Ю.Ш.), в приход польских и литовских людей и черкас к Вязьме, у них на посаде дворы позжены и животы поиманы, и сами они в приход литовских людей в Вязьме в осаде сидели и на стене стояли безотступно, и многие-де из них, посадских людей, от осадной нужи померли…».
Дмитрий М: (продолжение статьи).. По разрядной росписи апреля 1636 г. в Вязьме числилось: «…с 3-мя человеками атаманы да с 2-мя ясаулы 17 человек казаков поместных конных с пищалми; с 2-мя атаманы да с 4-мя человеками ясаулы 315 человек казаков пеших с пищалми…». Вероятно, после окончания Смоленской войны состав вяземских казаков, существенно поредевший за время осад и сражений, был пополнен. Не случайно так мало осталось конных казаков. Напомним, что накануне войны их было 178 человек. В казаки, а также в стрельцы записалась часть посадского населения Вязьмы. Поступлением на государеву службу жители стремились избежать жестоких лишений в разоренном городе. Подобный самовольный переход из податного сословия в служилое был незаконен. В 1645 г. в Вязьме было 369 казаков. Они владели на посаде все теми же 26 десятинами с полудесятиною земли, которые им изначально выделили. Однако, в связи с запустением немалой части посада после Смоленской войны, казаки самовольно расширили свои усадьбы. Посадские люди жаловались царю: «И многие казаки сверх указанные дворовые и огородные меры пригородили к своим дворам посадцких дворовых и огородных мест и выгонные земли, а по государеву указу тех пригородных земель у казаков мерить не велено». По десятне 1646 г. в Вяземском гарнизоне насчитывалось 4 атамана, 4 есаула, 362 казака. Из них лишь 12 человек были поместными казаками, то есть владели поместьями в уезде. Вяземские казаки несли обычную для себя сторожевую и караульную службу. По данным десятни 1646 г. в Вяземском уезде по государеву указу были учреждены 5 застав «для побегу с Москвы и из иных государевых городов государевых людей за рубеж и для проезду ж из литовских городов к Москве и в иные государевы городы литовских торговых и всяких чинов людей з заповедными товары с вином и с табаком». На всех заставах «…стоят по 2 человека дворян и детей боярских и поместных казаков да с ними по 2 человека стрельцов до по 2 человека кормовых казаков и переменяют тех дворян и детей боярских и казаков и стрельцов помесячно». Кормовые казаки — это та основная часть вяземских казаков, которая жила на посаде и получала за службу месячный «корм», т.е. хлебное или денежное жалованье. Помимо государевой службы, казаки Вязьмы, как уже говорилось выше, занимались приусадебным хозяйством, хлебопашеством. Самые предприимчивые вели торговые дела и брали в откупа доходные места. Так, в 1640 г. на откупе у вяземского казака Мишки Никонова находились рыбные ловли по реке Вязьме. Он платил в казну «рыбного оброку рубль пять алтын з деньгою». Возможная прибыль от рыбной ловли превосходила этот платеж. В 1654 г. война России с Польшей за западнорусские земли возобновилась. 26 апреля 70-тысячное русское войско выступило из Москвы в поход на Смоленск. Всего для войны против Польши были мобилизовано 140 тысяч ратных людей. Во главе русской армии встал сам царь Алексей Михайлович. Первую радостную весть в этой длительной войне государю принесли именно вяземские казаки. 4 июня, когда царь находился в д. Федоровской, он получил от вяземского воеводы кн. Хованского отписку о том, что «с заставы, с р. Поляновки» 3 июня приехал атаман казачий Васька Зверев с двумя казаками и привел с собой дорогобужан, посадских людей, лавников три человека. Они сообщили, что как только вязьмичи, охочие люди дворцовых сел подошли к Дорогобужу, дорогобужский наместник и шляхта, польские и литовские люди, убоясь, побежали в Смоленск, а дорогобужские посадские люди добили государю челом и город Дорогобуж сдали без бою и без промыслу. Вот так, без кровопролития был возвращен в состав России Дорогобуж. Смоленск достался русскому воинству значительно труднее. Его осада затянулась почти на три месяца. В дальнейшем вяземские казаки принимали активное участие в тыловом обеспечении русских войск. Из отписки смоленского воеводы Григория Пушкина, полученной в Розряде 16 февраля 1655 г., можно сделать вывод о том, что более двух третей казаков была послана с воеводой князем Ю. Ромодановским в Могилев, вероятно, для пополнения тамошнего гарнизона. По мере взятия новых польско-литовских городов расширялась и география службы вяземских казаков. В 1657 г. 100 казаков посылалось с воеводой Василием Шереметевым на службу в Вильну. Затяжная война с Польшей стала последней кампанией, в которой приняли участие вяземские казаки. По росписи 1687 г. в Вязьме казаки уже не значатся, хотя есть 100 стрельцов. В 1693 г. в Вяземском гарнизоне числилось: вяземских рейтар — 160 человек, драгунов — 64 человека, стрельцов — 81 человек, пушкарей — 9 человек. К этому времени граница России передвинулась далеко на запад и необходимость в сторожевой казацкой службе в околомосковских городах пропала. К концу XVII века казачество как служивое сословие не только в Вязьме, но и во всей центральной части России прекратило свое существование. Являясь порождением эпохи Смутного времени, казачество центральной России постепенно утратило свой особый статус самоуправляющихся воинских общин. Небольшие «вольности», оставшиеся от Смуты, разбитые по отдельным гарнизонам казаки не могли защитить. Укрепившееся государство решило закрыть ту страницу своей истории, на которой еще читались поблекшие письмена былой слабости российской власти. Казаки центральной России, вероятно, переводились в различные служилые, а может быть и податные, сословия: конные казаки — в рейтары и драгуны, пешие — в стрельцы или солдаты, поместные казаки — в мелкопоместное дворянство. Стоит еще проследить судьбы дорогобужского грунтового казачества, часть из которого оказалась в XX веке на территории Вяземского района. В войну 1632–1634 гг., с захватом Москвою Дорогобужа, татарская хору¬гвь ушла, а казацкая хоругвь присягнула царю. Дорогобужские казаки обороняли Дорогобуж, а часть казаков находилась у воеводы Шеина под Смоленском. С передачей го¬рода полякам большая часть хоругви осталась в уезде, а 32 казака ушли в Россию, в Вязьму. Возвратилась в Дорогобужский уезд татарская хоругвь. В 1654 г., с освобождением края, татарская хоругвь ушла, а грунтовые казаки остались, сохранив свои земли на условиях службы как однодворцы. На 1668 г. казаки жили в деревнях Самцово, Подолки, Городок (Данкино городище), Губаново, Николы (Мстиславец), Насоново, Рамение, Ботино, Вырья, Деревенщики, Камышки, Ярцово, на пустоши Домнино. Деревни Камышки и Ярцово затем исчезли, с пустоши Домниной переселились, предположительно, в новую деревню Ерошенки, появилась новая деревня Васино, дворяне образовали сельца при Самцове и Ботине и полностью заселили сельцо Малые Деревенщики. Самыми крупными деревнями были Самцово и Деревенщики. К Дорогобужскому району отошли Деревенщики и Малые Деревенщики, Вырье, Ерошенки, Самцово, Васино, Подолки, Городок (одно время при деревне существовало село Новый Городок). На территории современного Вяземского района оказались деревни Губаново, Николы (Мстиславец), Насоново, Рамение, Ботино. В 1783 г. казаков причислили к государственным крестьянам, но в 1877 г. части их, тем, что проживали в деревне Деревенщики, вернули однодворческие (владельческие) права на землю. К сожалению, эта мера косну¬лась лишь меньшей части казаков. Уже в 1668 г. многие казаки имели фамильные прозвания. Наиболее распространенными в 1760-е гг. были фамилии: в Николах — Козловские, Рубцы, реже Головицкие (Головни ?) и Переслегины; в Ботине — Мицкевичи; в Насонове — Распопины; в Губанове — Синявские; в Раменье — Козловские. Казаки достойно служили Родине. Дослужились до дворянства Переслегины, Тереховские, Булгаки, Фроловские, Козловские. В 1668 г. было 52 казака, из них 49 домохозяйствами обрабатывали землю. В 1716 г. насчитывалось 59 дворов и 187 человек, в 1858 г. — 163 двора и 1564 человека. На 1886–1887 гг. дворя¬не уже переселились в Малые Деревенщики, а в Самцове отдельно жили дворяне Булгаки и в Ботине — Козловские. В начале ХХ века казаков 324 двора — 2269 человек, кроме этого, дворян из ка¬заков в Самцове 2 двора (8 человек), в Ботине 2 двора (9 человек), где они жили рядом с казаками, а в Малых Деревенщиках одни дворяне — 7 дворов, 12 человек.
Дмитрий М: Короче, прочитав статью у меня сложилось следущее мнение. Копья ломать и камни памятные ставить не зачем. Гораздо интереснее , что происходило на территории Дорогобужского, Вяземского, Угранского, Юхновского районов в 17 веке (Смутное время, две русско-польские войны), чем судьба 1000 человек, которые себя обозвали "казаками"..
полная версия страницы