Форум » Великая Отечественная война » Выселение и выжигание населенных пунктов зимой 1941-42. » Ответить
Выселение и выжигание населенных пунктов зимой 1941-42.
Дмитрий М: Тема скользкая. Этим в полной мере грешили обе стороны, не особо выбирая методы.
Ответов - 22, стр:
1 2 All
Дмитрий М: Наши. Основу этому положил ПРИКАЗ СТАВКИ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОГО КОМАНДОВАНИЯ №0428 от 17 ноября 1941 года. Опыт последнего месяца войны показал, что германская армия плохо приспособлена к войне в зимних условиях, не имеет теплого одеяния и, испытывая огромные трудности от наступивших морозов, ютится в прифронтовой полосе в населенных пунктах. Самонадеянный до наглости противник собирался зимовать в теплых домах Москвы и Ленинграда, но этому воспрепятствовали действия наших войск. На обширных участках фронта немецкие войска, встретив упорное сопротивление наших частей, вынужденно перешли к обороне и расположились в населенных пунктах вдоль дорог на 20 - 30 км по обе их стороны. Немецкие солдаты живут, как правило, в городах, в местечках, в деревнях, в крестьянских избах, сараях, ригах, банях близ фронта, а штабы германских частей размещаются в более крупных населенных пунктах и городах, прячутся в подвальных помещениях, используя их в качестве укрытия от нашей авиации и артиллерии. Советское население этих пунктов обычно выселяют и выбрасывают вон немецкие захватчики. Лишить германскую армию возможности располагаться в селах и городах, выгнать немецких захватчиков из всех населенных пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и теплых убежищ и заставить мерзнуть под, открытым небом - такова неотложная задача, от решения которой во многом зависит ускорение разгрома врага и разложение его армии. Ставка Верховного Главнокомандования ПРИКАЗЫВАЕТ: 1. Разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40 - 60 км в глубину от переднего края и на 20 - 30 км вправо и влево от дорог. Для уничтожения населенных пунктов в указанном радиусе действия бросить немедленно авиацию, широко использовать артиллерийский, и минометный огонь, команды разведчиков, лыжников и партизанские диверсионные группы, снабженные бутылками с зажигательной смесью, гранатами и подрывными средствами. 2. В каждом полку создать команды охотников по 20 - 30 человек каждая для взрыва и сжигания населенных пунктов, в которых располагаются войска противника. В команды охотников подбирать наиболее отважных и крепких в политико-моральном отношении бойцов, командиров и политработников, тщательно разъясняя им задачи и значение этого мероприятия для разгрома германской армии. Выдающихся смельчаков за отважные действия по уничтожению населенных пунктов, в которых расположены немецкие войска, представлять к правительственной награде. 3. При вынужденном отходе наших частей на том или другом участке уводить с собой советское население и обязательно уничтожать все без исключения населенные пункты, чтобы противник не мог их использовать. В первую очередь для этой цели использовать выделенные в полках команды охотников. 4. Военным Советам фронтов и отдельных армий систематически проверять, как выполняются задания по уничтожению населенных пунктов в указанном выше радиусе от линии фронта. Ставке через каждые 3 дня отдельной сводкой доносить, сколько и какие населенные пункты уничтожены за прошедшие дни и какими средствами достигнуты эти результаты. Ставка Верховного Главнокомандования И. СТАЛИН Б. ШАПОШНИКОВ
Дмитрий М: Прочел, что это не весь текст приказа. Не знаю, правда или нет, но вот приложение: Большинство задействованных на этом важном государственном задании должны быть переодеты в трофейную форму германского вермахта и войск СС. Следует обратить внимание, чтобы после «карательной экспедиции» оставались свидетели, которые затем смогут поведать о злодеяниях фашистов. Это возбудит ненависть к фашистским оккупантам, облегчит вербовку партизан в тылу врага.
Дмитрий М: Достаточно пахабная статья, но приводятся некоторые факты.. http://shiropaev.livejournal.com/38914.html
Игорь6719: Дмитрий М пишет: Прочел, что это не весь текст приказа. Не знаю, правда или нет, но вот приложение: Вполне возможно, но тогда этот приказ должен быть совсекрет. или как минимум, секретный. Как он проходит?
Дмитрий М: Игорь6719 пишет: Как он проходит? СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО, конечно..
Дмитрий М: Теперь выселение населения нашими.. Пока не разобрался в этом, но.. Основа изначально Указ " О военном положении" от 22 июня 1941 года. Текст пока не нашел. Военным властям в местностях, где было объявлено военное положение, предоставлялось право выселять из них в административном порядке всех лиц, признанных социально опасными. Соответствующую директиву НКВД Берия разослал 4 июля 1941 года: в ней, правда, было сказано, что при выселении указанных лиц следует проявлять осторожность, проверять имеющиеся данные и не выселять нетрудоспособных в возрасте старше 60 лет 27 . Дальше - больше. Приказ Военного Совета Западного фронта № 017 от 12 августа 1941 года. Текста также пока не нашел. Была установлена 5-километровая полоса боевых действий (впоследствии расширенная до 25 км), с территории которой все гражданское население подлежало выселению. РАСПОРЯЖЕНИЕ ВОЕННОГО СОВЕТА ЗАПАДНОГО ФРОНТА ОБ ЭВАКУАЦИИ НАСЕЛЕНИЯ ИЗ ПРИФРОНТОВОЙ ПОЛОСЫ 9 ноября 1941 г. Секретно № 0507 Военным Советам армий Приказом Военного Совета Запфронта от 12-го августа 1941 г. за № 017 установлена 5-ти километровая полоса боевых действий 4 , с территории которой подлежит выселению все гражданское население. Несмотря на ясность и необходимость этого мероприятия, многие командиры и комиссары частей и соединений не поняли существа данного приказа и допускают оставление населения в полосе боевых действий, чем, по существу, способствуют проникновению в среду местного населения шпионов и диверсантов, вербовке шпионов из части местного населения, враждебно настроенного к советской власти. Так, например: а) в ближайших к расположению 316 с[трелковой] д[ивизии] деревнях во время налета вражеской авиации часть населения вышла с белыми флагами и полотнищами; б) в районе 1077 с[трелкового] п[олка] задержан шпион с фашистскими листовками, распространяющимися среди населения и частей Красной Армии; в) в районе 1306 с[трелкового] п[олка] среди жителей [деревни] Ново-Петровское разоблачен как шпион местный житель Кузнецов; г) в районе 4-й танковой бригады найдены контрреволюционные листовки, написанные от руки и разбрасываемые среди частей Красной Армии. Все эти факты еще раз говорят о необходимости четкого выполнения приказа Запфронта от 12-го августа сего года за № 017. ПРИКАЗЫВАЮ: 1. Строго руководствоваться в выселении гражданского населения из 5-ти километровой полосы боевых действий приказом Военсовета Запфронта № 017 от 12 августа 1941 г. 2. Всех граждан, оказывающих сопротивление в выселении, арестовывать и передавать органам НКВД. 3. К выполнению данного приказа привлечь органы местной власти и работников особых отделов объединений и частей. 4. Контроль за выполнением мероприятий, отмеченных в приказе, возлагаю на членов Военных Советов и начальников политотделов армий. О ходе выполнения приказа № 017 доносить мне в очередных политдонесениях. Член Военного Совета Начальник политуправления З[ападного] фронта дивизионный комиссар ЛЕСТЕВ
Дмитрий М: Ради "замораживания" немцы задействовались целые батальоны и полки , себя тоже замораживая. Приводил приказы по 43 армии в пример. Не все немцы мерзли..
Дмитрий М: Использовали трофеи.. Шапки.. Валенки..
Дмитрий М: Хотя мерзли они, сволочи, порядочно..
Tungus: Мне ближе всё-таки эта позиция , которую защищает Дюков : ........Истребительная политика нацистов. Направления исследования Война на Востоке была для нацистской Германии особой войной. Здесь, на населенных недочеловеками просторах, не действовали никакие моральные и юридические законы; лишь жестокостью можно было обеспечить безопасность Рейху и всей Европе. На закрытых совещаниях нацистское руководство прямо говорило о необходимости уничтожения миллионов советских граждан. Эти планы не оставались на бумаге – они деятельно и непреклонно воплощались в жизнь. Войска Красной Армии на фронте и партизаны в тылу не дали полностью реализовать нацистские планы обезлюживания; однако и то, что нацистам удалось сделать, было невероятно в своей чудовищности. По сей день неизвестно, сколько мирных граждан было убито на оккупированных территориях. Советские историки говорили о 10 миллионах , современные российские исследователи называют цифру в 13,5 миллионов мирных граждан, к которым следует прибавить 2,5 миллиона уничтоженных военнопленных (последняя цифра явно занижена). Существует, однако, другая, еще более ужасающая оценка. Согласно этим расчетам, до войны в областях, подвергнувшихся оккупации проживало в общей сложности 88 миллионов человек, а к моменту освобождения в них осталось 55 миллионов человек. Даже если сделать поправку на эвакуацию части населения, на призыв в Красную Армию, на тех, кому посчастливилось впоследствии вернуться из нацистских лагерей, цифра гражданских потерь составит более 20 миллионов. Казалось, что о подобном ужасе забыть невозможно; однако не прошло и шестидесяти лет, как о геноциде советского народа было забыто, причем не где-нибудь на Западе, где об этом не очень-то и знали, а в нашей собственной стране. Сегодня о хладнокровно проводившейся истребительной политике нацистов на советских землях у нас предпочитают не говорить. Более того – очень многие стараются сделать вид, что никаких преступлений германские оккупационные войска и вовсе не совершали, что место имели лишь неизбежные на войне случайности. А коли уж и скажет кто сквозь зубы про «подвиги» нацистов, то тут же перескочит к обличению сталинизма в частности и советского тоталитарного строя в целом. Хотя, казалось бы, причем тут советский строй? «Подлинная историческая память намеренно стирается, - замечает в этой связи историк Наталья Нарочницкая, - геополитический проект Гитлера – уничтожение целых государств и наций и лишение их национальной жизни – забыт. Но, если мы никогда не забываем страдания евреев, то почему же мировое сообщество и сами евреи парадоксально взирают с растущей лояльностью на наследников фашистских легионов Прибалтики, Украины, Белоруссии, руки которых обагрены кровью тысяч евреев и тысяч славян? Почему славяне вообще не упоминаются в качестве жертв гитлеровского геноцида? Уж не потому ли, что это дает возможность обвинять в фашизме тех, кто оказал гитлеровской агрессии наибольшее сопротивление и сделал невозможным повторение Освенцима?» Пропагандистская вакханалия, устроенная в зарубежных и ряде отечественных СМИ в преддверии 60-летия Победы, полностью подтверждает это предположение. Впрочем, нельзя не признать, что в значительной мере подобная ситуация стала возможна из-за нашей собственной нераспорядительности. Во время войны преступлениям нацистов были посвящены тысячи статей и десятки книг. Алексей Толстой и Михаил Шолохов, Илья Эренбург и Константин Симонов со всей силой писательского таланта рассказывали стране и миру об аде, воплощенном гитлеровцами на оккупированной советской земле. Реальность была страшнее любых выдумок; советские писатели и журналисты цитировали приказы командования вермахта и СС, дневники и письма немецких солдат и офицеров – и этого было более чем достаточно. Когда появилась возможность, в свет стали выходить основательные сборники документов; теперь даже самый большой скептик не могобвинить советскую сторону в пропагандистском искажении фактов. Сборники документов продолжали публиковать и пятнадцать, и тридцать лет спустя. В научный оборот были введены крайне важные документы, однако использование их оставляло желать много лучшего. Причин тому было две. Во-первых, психологический шок, который получило советское общество, был слишком силен. Исследовать ее по свежим следам было все равно что копаться в незажившей еще ране; должно было пройти время, прежде чем произошедшая трагедия могла стать предметом осмысления. Во-вторых, послевоенный Советский Союз оказался не заинтересован в подобных исследованиях – потому, что в уничтожении мирного населения кроме немецких войск и полиции более чем деятельное участие принимали формирования коллаборационистов из национальных республик. В свое время советская власть сделала очень многое для того, чтобы не дать прорасти семенам межнациональной розни, посеянным нацистами. После войны Кремль проявил удивительную по любым меркам гуманность, амнистировав всех служивших на мелких должностях коллаборационистов и полицаев – если на них не было крови, и если они не убежали с немцами. Тем, кто убежал, дали всего лишь по шесть лет ссылки. Сделано это было по вполне прагматичным причинам: разоренная тяжелейшей войной страна нуждалась в мире, в единении, а не в расколе. По той же причине через некоторое время на исследования нацистской оккупации был наложен негласный мараторий: тщательные исследования по данной тематике могли нарушить гражданский мир в стране, обострить межнациональные проблемы. В итоге политическая целесообразность оказалась выше исторической добросовестности. Ужасы нацистской оккупации остались в народной памяти, но не были зафиксированы историками, и лишь в работах, посвященных советскому партизанскому движению, можно было встретить небольшие разделы об оккупационной политике нацистов, разделы, носившие заведомо второстепенный и иллюстративный характер. В Германии, Польше и Израиле исследования различных аспектов истребительной войны на Востоке носило гораздо более основательный характер, чем в Советском Союзе и последствии в России. В одной только Германии (по обе стороны берлинской стены) за тридцать лет было опубликовано несколько десятков монографий по данной тематике. Ханс-Адольф Якобсен исследовал историю появления и реализации зловещего приказа «О комиссарах», Манфред Мессершмидт продемонстрировал, насколько вермахт был пропитан нацистской идеологией, Норман Мюллер и Андреас Хильгрубер рассказали об истребительной войне, Кристиан Штрайт – об уничтожении советских военнопленных, Хельмунт Краусник и Ханс-Генрих Вильгельмс – о преступлениях айнзатцгрупп. Советская историческая наука высокомерно игнорировала эти исследования, при этом не ведя и собственных. Изредка, впрочем, разрешалось перевести какую-нибудь зарубежную монографию. Русский перевод работы польского исследователя Ш. Датнера «Преступления немецко-фашистского вермахта в отношении военнопленных» был опубликован в 1963 году; следующей монографии – восточногерманского историка Н. Мюллера «Вермахт и оккупация» - пришлось ждать одиннадцать лет. Эти две работы надолго остались единственными доступными в Советском Союзе исследованиями по проблеме. Был, правда, еще сокращенный перевод блестящей монографии К. Штрайта «Солдатами их не считать» - однако, опубликованная под грифом «Рассылается по специальному списку», эта работа осталась недоступной не только для рядовых читателей, но даже для исследователей. Неудивительно, что к началу перестройки об истребительной войне, которую вели нацисты против всего нашего народа, забыли. Забыли, конечно, историки и политики. Народная память об ужасе нацисткого геноцида еще была жива, и когда писательница Светлана Алексиевич собирала рассказы о минувшей войне, респонденты рассказывали ей такие подробности преступлений оккупантов, от которых можно сойти с ума. Алексиевич могла стать первым отечественным исследователем истребительной политики нацистов; однако поведанные ей рассказы она сделала символом не преступлений оккупантов, а абстрактных ужасов войны. Никто не спорит с тем, что любая война страшна; однако важно понять, что миллионы уничтоженных советских граждан – это жертвы хладнокровной политики обезлюживания, а не войны. К сожалению, это не было понято и осознано - и вскоре в уничтожении нацистами советских мирных граждан и военнопленных неожиданно стали обвинять советскую же власть, которая-де провоцировала добропорядочных немцев на жестокие и массовые убийства, а тех, кто выживал под оккупацией, гнала в сибирские лагеря. Все это было не более чем повторением тезисов геббельсовской пропаганды, однако добровольно разоружившаяся официальная историческая наука не смогла адекватно ответить на нападки антисоветских пропагандистов; нападки столь же агрессивные, сколь и лживые. И вот уже нашу страну обвиняют в оккупации Прибалтики – и обвинения эти исходят из уст наследников тех самых карателей, которые уничтожили сотни тысяч евреев, русских, белорусов и украинцев, которые солили в бочках отрубленные головы крестьян и бросали в колодецы младенцев. От нас уже требуют миллиардных компенсаций и «покаяния» – а мы не можем достойно ответить. Вот уже Советский Союз представляют таким же воплощением зла, как нацистский Рейх, и вскормленные перестройкой демократы упорно и ненавидяще бормочут: нет, у нас был фашизм почище гитлеровского! Да знают ли они вообще, что такое фашизм и какое горе принес он нашей стране? Вот уже недобитые власовцы голосят на все лады о мифических преступлениях советских партизан и Красной Армии. Еще бы им не голосить – ведь именно злодеяням нацистов и их местных пособников так мешали бойцы советского Сопротивления! Но и на эту злобную клевету мы не слышим возражений. Не потому что возразить нечего – потому что возразить некому. В Израиле историей Холокоста занимаются многие специализированные научные институты; у нас же нельзя назвать ни одного исследователя, который бы систематически занимался разработкой истории нацистской истребительной политики на оккупированных советских землях – этого, по определению германских историков, «другого Холокоста». Множество народу исследует сегодня проблему коллаборационизма, пишет о сражавшихся «под знаменами врага» «русских солдатах вермахта». Конечно, знание структуры и принципов комплектования коллаборационистских формирований очень полезно – однако разве не важнее знать, чем собственно занимались все эти восточные батальоны, прибалтийские СС и вспомогательная полиция? Но об этом предпочитают говорить невнятной скороговоркой – иначе вместо благородных борцов со сталинским тоталитаризмом люди увидят безжалостных палачей собственного народа. Существует ряд книг и статей о трагедии советских военнопленных и остарбайтеров; однако слишком часто вместо исследования нацистской истребительной политики авторы этих работ начинают перепевать банальные и лживые антисоветские мифы. И не приходится удивляться, что вновь, как и в советское время, лучшей работой о судьбе советских пленных стала монография не отечественного, а зарубежного исследователя. Израильские историки по вполне понятным причинам всегда уделяли немецкой истребительной политике на Востоке большое внимание. Естественно, что прежде всего их интересовала история Холокоста; однако проводившееся нацистами «окончательное решение еврейского вопроса» настолько плотно вписано в общую концепцию истребительной войны на Востоке, что игнорировать эти связи невозможно. Именно это и продемонстрировал израильский историк Арон Шнеер в своем фундаментальном «Плене», вышедшем на русском языке в 2005 году. Как ни парадоксально, зарубежным историкам обязан своим появлением и единственный отечественный сборник докладов по истребительной политике нацистов. В Германии ученые всегда старались не забывать о преступлениях нацистов на советской земле; после падения Советского Союза естественная научная добросовестность заставила немцев попытаться понять, как их исследования согласуются с работами российских коллег. С этой целью научный центр «Восток – Запад» университета Касселя организовал заседание «Истребительная война на Востоке. Преступления вермахта в Советском Союзе глазами российских ученых». Заседание состоялось в июне 1998 года; не то чтобы российские ученые смогли сказать что-то принципиально новое, однако как введение в проблему их доклады выглядели более чем достойно. Поэтому уже в следующем, 1999-м, материалы заседания были опубликованы на немецком. Российскую историческую науку исчерпывающим образом характеризует тот факт, что на русском языке это достаточно ценное издание вышло лишь шесть лет спустя – в мае 2005 года. Для сравнения можно посмотреть, как обстоит дело в Белоруссии, где об устроенном оккупантами аде никто не собирался забывать. Там уже в постсоветское время за короткое время были подготовлены и опубликованы сборники документов «Немецко-фашистский геноцид в Беларуси в 1941 – 1944 гг.», «Белорусские остарбайтеры» (в 4 кн.), «Нацистское золото в Беларуси», «Справочник о немецко-фашистских лагерях, гетто, других местах принудительного содержания гражданского населения на временно оккупированной территории Беларуси» (два издания) и «Лагерь смерти Озаричи». В России же «Истребительная война на Востоке» стала единственным постсоветским изданием по этой тематике; больше не было опубликовано ни монографий, ни сборников документов – ничего. В нашей стране и по сей день вместо исследования нацистской истребительной политики предпочитают заниматься ритуальным оплевыванием сталинского режима. Однако такой подход делает нашу страну заведомо уязвимой для пропагандистского воздействия – неизбежного в мире глобальной конкуренции. Задача историка – предоставить всем любящим свою страну людям факты, позволяющие защищать от клеветы свое прошлое, а значит – настоящее и будущее. Исследователям лишь предстоит проанализировать динамику и масштабы нацистской истребительной политики, ее особенности в различных республиках Советского Союза, степень участия в уничтожении советских граждан подразделений вермахта, СД, СС и (не в последнюю очередь) коллаборационистских формирований. Все это – дело будущего (хочется верить, что недалекого); пока же следует обозначить основные направления исследований. Во-первых, это так называемые «контрпартизанские действия», в значительнойстепени сводившиеся к массовому уничтожению населения усмиряемого района. Следует знать, что немецкими войсками был разработан достаточно эффективный способ борьбы с партизанами. Специально сформированные «охотничьи команды» (ягдкоманды) вели незаметную лесную войну, уничтожая целые партизанские отряды; гражданское население при этом практически не страдало. Крупномасштабные карательные акции, однако, проводились нацистами уже начиная с июля-августа 1941 года и были лишь косвенным образом связаны с контрпартизанской борьбой. При этом реальная задача подобных операций – уничтожение как можно большего числа советских «недочеловеков» – четко осознавалась нацистским руководством и исполнителями. Отметим, что в оккупированных западных странах уничтожение мирного населения в рамках «борьбы с партизанами» началось лишь в 1944 году и носило незначительные масштабы. Вторая проблема – уничтожение нацистами советских граждан еврейской национальности исследована гораздо лучше – пожалуй, лучше чем любое другое направление нацистской истребительной политики. Однако изучение проблемы уничтожения советских евреев в комплексе с другими истребительными мероприятиями нацистов позволит прийти к новым и весьма важным выводам. Так, например, «окончательное решение еврейского вопроса» стало одним из последствий принятых перед нападением на Советский Союз «преступных приказов», направленных на уничтожение советских военнопленных и обезлюживание оккупированных земель. Необходимо так же выявить пропагандистскую составляющую Холокоста; судя по некоторым высказыванием нацистского руководства, уничтожение евреев помогало рекрутировать новых союзников в борьбе с «жидобольшевизмом», а так же заявлять, что не-евреям якобы ничего не грозит. В целом же следует согласиться с мыслью, высказанной Кристианом Штрайтом: «Хотя в сознании западногерманской общественности в значительной мере внедрилась склонность проводить грань между уничтожением евреев и войной против Советского Союза, - писал он, - на деле «гитлеровская война на Востоке» и «окончательное решение еврейского вопроса» были тесно связаны и по времени, и по существу». Достаточно хорошо исследована политика нацистов по уничтожению советских военнопленных: из четырех переведенных на русский язык монографий, имеющих отношение к истребительной политике нацистов, три посвящены именно судьбе военнопленных. Тем не менее, исследование этой проблематики продолжает оставаться актуальным, поскольку помогает по-иному взглянуть на происхождение так называемого «Русского освободительного движения». Не зря усилия таких историков-ревизионистов, как Иоахим Хоффман, направлены на прямую фальсификацию положения советских военнопленных в нацистском плену. Совершенно не исследовано так называемое «молекулярное» насилие нацистских оккупантов. Как известно, перед нападением на Советский Союз рядом приказов нацистское командование освободило германских военнослужащих от ответственности за уголовные преступления против советских граждан. Это привело к массовым убийствам мирных граждан, разнузданному и повсеместному насилию против женщин. Безнаказанные преступления приняли такие масштабы, что начали вызывать у германского военного командования серьезные опасения, отражение которых мы можем, в частности, найти в дневнике начальника германского Генштаба генерала Гальдера; проявляемая при этих преступлениях жестокость обеспокоила даже Гитлера. Преступления этого рода фиксируются как в воспоминаниях очевидцев, так и в многочисленных документах советской разведки, органов госбезопасности и партизанских соединений. Практически не исследованы мероприятия по угону и уничтожению населения, предпринимавшиеся нацистами в 1943 – 1944 годах в рамках стратегии «выжженной земли». Подобные операции зачастую получали говорящее о многом кодовое наименование: «Гетто». Описания лагерей, в которые сгоняли население, производит поистине жуткое впечатление; кроме того, повсеместно наступавшие войска Красной Армии встречал деревни с домами, набитыми трупами расстрелянных детей, женщин, стариков. Прямое отношение к истребительной политике нацистов имеет предпринятые ими меры по экономическому ограблению оккупированных территорий. Эти меры исследованы совершенно недостаточно; насколько можно понять, они были направлены не только на «выкачивание» из оккупированных территорий необходимых материальных ресурсов, но и на целенаправленное разрушение советской социально-экономической структуры, деиндустриализацию захваченных областей и их экономическую фрагментацию. Результатом стал настоящий голод, в результате все население оккупированных областей, по выражению немецких документов, находилось «под угрозой голодной смерти», а миллионы от голода умерли. Использование труда угнанных в Германию остарбайтеров так же в значительной степени носило истребительный характер; этот аспект исследован недостаточно, хотя и затронут в ряде работ. В первую очередь следует упомянуть капитальную монографию Павла Поляна; однако само ее название – «Жертвы двух диктатур» - показывает идеологическую предвзятость автора. И, к сожалению, эта предвзятость порою серьезно влияет на адекватность выводов. Добрых слов заслуживает так же «Архипелаг OST» Виктора Андриянова. Однако называть эту книгу исследованием нельзя: пересказ судеб угнанных на немецкую каторгу советских граждан – дело хорошее, однако не может заменить собой анализа. А анализ необходим – ведь даже поверхностное ознакомление с проблемой позволяет сделать вывод об исключительности истребительной политики, осуществлявшейся нацистами против наших сограждан. В самом деле, пока вермахт воевал в Европе, нацисты обходились без массового уничтожения мирных граждан. В Польше командование вермахта по мере сил пыталось воспрепятствовать развертыванию масштабного оккупационного террора. Вступая на территорию Франции, Бельгии и Нидерландов каждый солдат имел памятку с «10 заповедями о ведении войны германским солдатами», в которой предписывалось вести себя лояльно по отношению к мирному населению и не нарушать международных правил ведения войны. Обращение же с военнопленными – французами и англичанами – вообще заслуживает отдельного разговора. 26 апреля 1940 года Гальдер записывает: «Я предупредил [Кейтеля] о нежелательности мероприятий по отношению к английским военнопленным. Это может отразиться на пленных немецких офицерах». Как вы думаете, о каких нежелательных мероприятиях идет речь? – быть может, англичан хотят произвольно расстреливать? или давать миску баланды в день и заставлять работать с рассвета до заката? Ничего подобного. «Нежелательные мероприятия» - это допрос в присутствии журналистов. Исключением, подтверждающим правило, оказывается лишь Югославия, против населения которой нацистами и их пособниками была применена та же истребительная политика, что и на оккупированных советских территориях. Об аде, устроенном нацистами на советской земле, невозможно молчать. В воспоминаниях Константина Симонова есть очень показательный эпизод. В освобожденных Черновицах писатель разговаривал с местным раввином о нацистском «окончательном решении еврейского вопроса». После встречи писателя проводил до машины синагогальный служка. «Он молчал на протяжении двух часов, пока я говорил с раввином, а сейчас вознаграждал себя за это молчание. Он шел рядом со мной, размахивая руками и крича. На лицо его, которое сначала показалось мне добродушным и даже смешным, сейчас было страшно смотреть. Он одновременно и кричал и плакал. Кричал о том, как умирали от голода дети, от голода и болезней, косивших их в этой тесноте, в этом восьмидесятитысячном гетто, состоявшем из нескольких десятков домов. Кричал и плакал все время, пока мы шли до машины… И когда мы уже сели и поехали, он все еще не мог остановиться и продолжал кричать тоже самое, что кричал мне, каким-то людям, которые толпились до этого возле нашей машины». Вот так – кричать и плакать – должны и мы, рассказывая о нацистском геноциде советского народа. Это очень тяжело – но необходимо. Без понимания того, что происходило на оккупированной территории, мы никогда не сможем понять события самой страшной и самой важной в нашей истории войны, не поймем, что ожидало наших предков в случае поражения. Только помня о воплощавшейся на оккупированной территории жестокой истребительной политике, мы сможем адекватно понять явления партизанского движения и коллаборационизма, историческую роль препятствовавших нацистским преступлениям партизан и принимавших в этих преступлениях деятельное участие нацистских пособников. Только зная о масштабах проводившегося нацистами уничтожения советских граждан, мы сможем восхитится нравственным подвигом Красной Армии, которая, вступив на немецкую землю, в общем и целом удержалась от мести. В исследовании истребительной политики нацистов против нашего многонационального народа лежит ключ к пониманию всей Великой Отечественной войны. А история Великой Отечественной, в свою очередь, явлется «точкой сборки» и отечественной истории ХХ века, и современного российского общества. Именно в этом – прагматическая актуальность подобных исследований. Но наряду с прагматикой есть еще и моральный долг. Уничтоженные на оккупированных территориях люди были разных национальностей, разной веры и разного возраста. Они были не похожи друг на друга ни характером, на цветом глаз. Все они были гражданами нашей страны. За это нацисты приговорили их к смерти. И если бы в той войне победил Третий Рейх, уничтоженных считали не миллионами, а десятками миллионов. --------------------- Сокращенный вариант статьи опубликован в сборнике: Великая Отечественная война, 1941 – 1945: Опыт изучения и преподавания: Материалы межвузовской научной конференции. М.: Российский государственный гуманитарный университет, 2005......... По Поугорью конкретно несколько статей . http://www.rabochy-put.ru/history/81-ugranskaja-hatyn.html
Дмитрий: Дмитрий М пишет: Не все немцы мерзли.. Тулупчики у них конкретные ! Вот ещё:
Дмитрий М:
Дмитрий М: Это уже немцы. Выселение местного населения.
Игорь6719: http://www.youtube.com/watch?v=_o6zLwh5ijU&feature=related http://www.youtube.com/watch?v=MPrkFSDvaSs&feature=related http://www.youtube.com/watch?v=ONo3M3qcQdQ&feature=related
Игорь6719: Вот, что есть.......... http://radikal.ru/F/i069.radikal.ru/0912/4a/0f27218ef55d.jpg.html
Дмитрий М: Игорь6719 пишет: Вот, что есть.......... Любят у нас "жареные" цитаты.. Но сам по-себе приказ жестокий.. А под ним еще были приказы по фронтам и под ними приказы по армиям.. Выложу по 43 армии в Подмосковье 1941 года.
Дмитрий М: После финской бани немцы не прочь и голые были по снегу побегать..
Дмитрий М: Мерзли , конечно, порядочно.. Хотя зима 1942-43 другое дело. Немцы быстро учились..
Tungus: Вот по теме : ....Жители деревень прифронтовой полосы нередко оказывались обречены оказаться на морозе раньше немцев. Нередко это означало смерть в лютый мороз. Поэтому понятно что жители могли выдать Зою или кого-то подобного в этой ситуации. Другая сторона медали которую не показывают — это то что немцы не трогали дома местных пока там жили в тепле и уюте, но когда приближался фронт, то тут начиналась другая картина, для строительства укреплений немцы разбирали целые деревни по бревнышку выгоняя жителей на улицу. Этому факту почему-то мало уделяют внимания, обычно говорят о том как жгли деревни. Но мало кто знает что например в Демянском котле многие деревни именно были разобраны для строительства оборонительных сооружений, которые с большим трудом приходилось штурмовать РККА, а жители все равно оказались на морозе, у меня имеется некоторое количество фотографий иллюстрирующих этот факт. Думаю именно из-за таких ситуаций и было принято решение о проведении подобных диверсионных операций. На фото — немецкие солдаты разбирают русскую избу для строительства блиндажей в Демянском котле.
Tungus: Вот ещё по теме : http://www.weltkrieg.ru/news-media/316-news.html
Дмитрий М: Из приказа, командира 98-и германской пехотной дивизии на отход 24 декабря 1941 года. 6 час. 30 мин. «Состояние противника и необходимость сохранения резервов делают неизбежным отступление армии. Подробности отхода. Обратить внимание на то, чтобы с собой брать только необходимые для жизни предметы, без которых нельзя обойтись, все прочее уничтожать. Находящийся в землянках ценный материал, как-то: стекла, печи и т. д., если он не может быть взят с собой, уничтожать. Землянки взрывать. О поджоге деревень смотри приложение. Приложение ПРОГРАММА РАЗРУШЕНИЙ Заминировать населенные пу нкты: Кузовлево, Чернишня, Орехово, Ольхово так, чтобы мины не взорвались в то время, когда деревни будут гореть. Следующие местности сжигаются арьергардами (не сапер ами): Кузовлево, Чернишня, Орехово, Ольхово, Сережкино, Круалино. Успенское, Борисово, Глядово, Искра, Минкшо. Приготовить эти населенные пункты для зажигания. После отхода арьергардов немедленно зажечь: Истъя, Оратово, Таядиново, совхоз «Победа», Машково. Приготовить эти местности для поджигания. Кроме того, все имеющиеся запасы сена, соломы, продуктов и т. д. сжечь. Все печи в жилых домах вывести из строя закладыванием ручных гранат и сделать таким образом невозможным их дальнейшее употребление. Саперам взорвать все каменные здания в Успенском. Саперному батальону 19-й танковой дивизии уничтожить все объекты, находящиеся западнее старой границы дивизии. Этот приказ ни в коем случае не должен попасть в руки противника. В любых условиях этот документ следует уничтожить». Самое инт5ересное, что этот приказ не был выполнен.
Леонид Ч.: После войны в немецком городе Тюбингене где формировалась 78-я пд образовалось общество ветеранов дивизии. Они проводили встречи, оказывали помощь вдовам и инвалидам. В 1959 (10. und 11. Oktober 1959) году они открыли символический памятник в честь своих погибших боевых товарищей.Каждый год к нему возлагались цветы и в конце 80-х годов это приняло очень широкий характер. К памятнику началось настоящее паломничество. Это высвало контрреакцию и антифашистские организации развернули агитацию по сносу этого памятника как символа преступлений фашизма. Столкнулись две точки зрения. Похлеще чем у нас белые и красные. Одни утверждали, что солдаты выполняли свой долг и они хорошие, а преступления были только у СС, Другие доказывали обратное. Был в 1995 году найден документ о военных преступления 78-й пд, который были опубликован в местной газете „Schwдbische Tagblatt”. Это отчет об исполнение приказа тактики выжженой земли в январе 1942 года (то есть как раз во время отступления от Рузы к Гжатску). По этому документу 78-я отступая жгла деревни. Эти преступления не были единственными совершенными 78 пд . В 2000 году обнаружились следующие преступления по отношению к гражданскому населению . 78 пд в начале 1944 применял белорусских мужчин, женщин и детей как человеческие "миноискатели". В приказе командира можно читать : „Поэтому я приказываю, чтобы дороги, которые должны проходиться немецкими войсками, становились утоптанными ежедневно от всех местных жителей (включая женщин и детям) с коровами, лошадями и транспортными средствами вплоть до следующей комендатуры сначала.” В результате этого памятник потихому сняли. http://www.kulturwerk-neckar-alb.de/T.ue.bingen-d--Denkmalstreit-.htm http://www.kainsksib.ru/123/index.php?showtopic=1581&st=140
полная версия страницы